Какими жалкими должны казаться мои творческие поползновения с высоты того полёта?
Эта мысль терзает.
Сегодня я опять не смог ничего написать.
Сегодня я долго сидел за этим столом и читал. Блока, Сестру Сказочницу, Сестру Критика, Баха. А в это время маленькая, хрупкая мошка бегала вокруг моей руки. Раз за разом пробегала мимо, всё ближе и ближе. Я занёс палец и не стал убивать. просто не стал и всё. положил руку, а она практически тёрлась об этот палец. я её куда-то сдул. наверное, она умерла.
Сегодня я был доволен и сыт. Меня покормила Сестра Сказочница, очень вкусно, а я как раз скучал по этим правдивым сказкам, по ней, по морозным зимним утрам и по настоящим январьским чёрным ночам.
А ещё скучал по человеку, которого никогда не видел, с которым только недавно познакомился. Странное ощущение.
Странные ощущения. Я ощущал себя Советским Союзом, зная, что могу всё или почти всё, но всё это могу очень хреново. Он такой, Союз-то. Если верить Дяде Мерлину.
Кстати, у дяди День! Поздравляю, брат! Нифига не узнает. Но я подарю ему прицеп, ей Богу!
Через три дня у меня будет закат, ночь и рассвет в прохладе тамбура 6-го вагона. Еду в Москву. Музыка, темнота, огонь зажигалки, морозный табачный воздух. Вдохновение не заставит ждать. Я надеюсь.
А ещё меня назвали сегодня прелестью. Хорошо.
Всем спокойной ночи. Спасибо.