all of us have a place in history. mine is clouds.
Всемирный потоп отсудил магму свежей Земли, Вавилон канул в Лету, Везувий прокашлялся и замолчал, Чернобыль вскрыл давно гноящийся радиацией атомный нарыв Матушки-планеты, а Хиросима похоронила историю маленького восточного мира. Всё это было давно, что осталось созерцать Небу? Только воспоминания, призраки минувших трагедий человечества, ныне настолько напуганному и жалкому, что стремиться избежать даже себя и своей тени, которая покрывает каждый миллиметр земного пространства.
Каждую новую осень Ветер приносил эту мысль откуда-то с арктических полей и Небо, сходя с ума, воображало себя чем угодно, только не самим собой, чтобы не казаться самому себе таким несчастным. В этом году оно выбрало образ мыльного пузыря, в котором по нелепой случайности оказалась маленькая пылинка под названием Земля. И таким скучным становился этот Пузырь, что многие капли небесной влаги не выносили подобного соседства и срывались с его полупрозрачной перламутровой поверхности вниз, к маленькой пылинке, а чтобы себя хоть немного развлечь, по пути одевались в пестрящие неповторимыми узорами наряды. Снежинки летели навстречу людям, таким же многочисленным и неповторимым, как и они сами, каждый со свей судьбой, со свей дорогой. Каждая светлая и чистая гостья Земли хотела найти себе своего человека, раствориться в нём, прожить всю его жизнь. И вот, одна из них приметила на своём пути невысокую тёмную сгорбленную фигуру нахохлившегося от холода парня. "Уж в нём должно быть что-то интересное." - подумала одна снежинка и подруги её согласились и поспешили навстречу юноше. Скользнув по щеке, они устроились поудобнее на шее молодого человека и прислушались.
Ненавижу зиму... Слишком светло от этих колких, маленьких снежинок. Зачем вообще солнцу светить эти четыре или пять никчёмных часа, толку-то никакого?
Господи, какие же всё таки неуклюжие эти огромные бомбардировщики поднебесья. Я уверен, с их высот человечество с его домами, дорогами и заводами выглядит, как... один большой паразитический организм! Простейшее! Такого вредителя разумеется надо забросать бомбами, я согласен, но при чём тут я?! Между мной и ними нет никакой связи, я такой же пленник и раб Высокоразвитого Простейшего, как и ты, Мир. Тогда почему в меня летит столько бомб? Вот, ещё одна... Очередная бомба замедленного действия, очередная царапина на щеке. Коварный механизм. Вспарывает кожу, сковывает плечи ледяным прикосновением, а затем самое страшное... Эта сволочь тает, ледяная капля стекает по загривку под рубашку, а ты просто стоишь с таким видом, будто тебя прилюдно раздели и окатили ведром холодной воды, и ничего не можешь сделать...
Когда же автобус приедет?
Вчера я только и успел, что попрощаться...
Какой кошмар...Вчера...
Мои воспоминания - водоворот фотографий, звуков, мимолётных образов. Вот она, снова вышла на поверхность чёрная воронка, клацающая пенистыми гребнями. Даже просто смотря на неё начинаешь терять надежду.
Волна взметнувшейся от стены бетонной крошки, невыносимая вибрация рамы двери, закрывающейся где-то позади, совсем рядом. Такой чёткий удар в затылок, такая острая боль в груди. Опасно кренящаяся картина мерцающего больнично-белым светом коридора, мигающая над головой лампа, что предвещает долгие дни, полные холода, пока, как кот в поисках нового хозяина, не забьюсь на чей-нибудь чердак, пока не найдут.
Вспышка, вспышка, вспышка... Зрачки хаотично расширяются и сужаются... Странные параллели между цветом и звуком, как крюком под рёбра, цепляют жестоко и обескураживающе... Нет звука хуже, чем мелодия белой лампы или морозного снежного утра.
Нет, хищная пасть этого круговорота не должна меня поглотить в очередной раз. Смахнуть слезу, взъерошить волосы, сегодня я иду не просто куда-нибудь, сегодня иду к тебе на чердак.
Снежинки не таяли, они просто плакали.
"Что остаётся созерцать Небу?"
Каждую новую осень Ветер приносил эту мысль откуда-то с арктических полей и Небо, сходя с ума, воображало себя чем угодно, только не самим собой, чтобы не казаться самому себе таким несчастным. В этом году оно выбрало образ мыльного пузыря, в котором по нелепой случайности оказалась маленькая пылинка под названием Земля. И таким скучным становился этот Пузырь, что многие капли небесной влаги не выносили подобного соседства и срывались с его полупрозрачной перламутровой поверхности вниз, к маленькой пылинке, а чтобы себя хоть немного развлечь, по пути одевались в пестрящие неповторимыми узорами наряды. Снежинки летели навстречу людям, таким же многочисленным и неповторимым, как и они сами, каждый со свей судьбой, со свей дорогой. Каждая светлая и чистая гостья Земли хотела найти себе своего человека, раствориться в нём, прожить всю его жизнь. И вот, одна из них приметила на своём пути невысокую тёмную сгорбленную фигуру нахохлившегося от холода парня. "Уж в нём должно быть что-то интересное." - подумала одна снежинка и подруги её согласились и поспешили навстречу юноше. Скользнув по щеке, они устроились поудобнее на шее молодого человека и прислушались.
Ненавижу зиму... Слишком светло от этих колких, маленьких снежинок. Зачем вообще солнцу светить эти четыре или пять никчёмных часа, толку-то никакого?
Господи, какие же всё таки неуклюжие эти огромные бомбардировщики поднебесья. Я уверен, с их высот человечество с его домами, дорогами и заводами выглядит, как... один большой паразитический организм! Простейшее! Такого вредителя разумеется надо забросать бомбами, я согласен, но при чём тут я?! Между мной и ними нет никакой связи, я такой же пленник и раб Высокоразвитого Простейшего, как и ты, Мир. Тогда почему в меня летит столько бомб? Вот, ещё одна... Очередная бомба замедленного действия, очередная царапина на щеке. Коварный механизм. Вспарывает кожу, сковывает плечи ледяным прикосновением, а затем самое страшное... Эта сволочь тает, ледяная капля стекает по загривку под рубашку, а ты просто стоишь с таким видом, будто тебя прилюдно раздели и окатили ведром холодной воды, и ничего не можешь сделать...
Когда же автобус приедет?
Вчера я только и успел, что попрощаться...
Какой кошмар...Вчера...
Мои воспоминания - водоворот фотографий, звуков, мимолётных образов. Вот она, снова вышла на поверхность чёрная воронка, клацающая пенистыми гребнями. Даже просто смотря на неё начинаешь терять надежду.
Волна взметнувшейся от стены бетонной крошки, невыносимая вибрация рамы двери, закрывающейся где-то позади, совсем рядом. Такой чёткий удар в затылок, такая острая боль в груди. Опасно кренящаяся картина мерцающего больнично-белым светом коридора, мигающая над головой лампа, что предвещает долгие дни, полные холода, пока, как кот в поисках нового хозяина, не забьюсь на чей-нибудь чердак, пока не найдут.
Вспышка, вспышка, вспышка... Зрачки хаотично расширяются и сужаются... Странные параллели между цветом и звуком, как крюком под рёбра, цепляют жестоко и обескураживающе... Нет звука хуже, чем мелодия белой лампы или морозного снежного утра.
Нет, хищная пасть этого круговорота не должна меня поглотить в очередной раз. Смахнуть слезу, взъерошить волосы, сегодня я иду не просто куда-нибудь, сегодня иду к тебе на чердак.
Снежинки не таяли, они просто плакали.
-
-
10.01.2010 в 01:42я не хочу весну, я хочу умереть этой зимой.
почему мне так опротивело солнце, док?
-
-
10.01.2010 в 02:22-
-
10.01.2010 в 15:20но почему-то надо мной висит долг "полюбить зиму".
сколько он ещё будет висеть, интересно.
вот после такого хочется стать маленьким-маленьким, чтобы дёргать тебя за рукав и с такими широко раскрытыми глазами детским голосом просить "Братик, дыши".
Или просто оказаться рядом, уткнуться в волосы, обнять и повторить тоже самое.